Мейс Винду был джедаем с уникальной способностью Силы, которая могла изменить галактику. Но она таила в себе темную тайну, которая обрекла на гибель миллиарды людей.
Некоторые термины приобрели новые значения, когда канон «Звездных войн» был перестроен, и «Расширенная вселенная» стала называться «Легендами». Одним из лучших примеров этого стала способность Силы, известная как Shatterpoint (Уязвимая точка). В «Легендах» эта способность позволяла пользователю видеть изъяны во всем и использовать это в своих интересах, что давало огромное преимущество в бою. Но в новом каноне эта способность была скорее тем, что позволяло пользователям чувствовать ключевые моменты в том или ином событии. В результате это привело к тому, что такой опытный пользователь Силы, как Мейс Винду, носил в себе темный секрет, о котором даже он сам не подозревал.
Мейс Винду был одним из самых искусных бойцов Ордена джедаев и пользователей Силы. Его контроль над окружающим миром позволял ему ориентироваться в ситуации с невероятным мастерством, и даже его стиль боя (форма) со световым мечом демонстрировала это. И все же, чтобы быть таким искусным, как он, какая-то его часть должна была познать силы темной стороны, чтобы расти в своем мастерстве. Но изменения, которые, вероятно, произошли в результате этого, привели к тому, что Shatterpoint сыграл большую роль в ключевом моменте между ним и Энакином Скайуокером.
Shatterpoint сыграл большую роль в падении Энакина
Мейс Винду никогда не был самым осторожным из джедаев, поскольку он был персонажем, который стремился выполнить задание и спасти как можно больше жизней. Именно поэтому ему так хорошо удавалось быть генералом во время «Войн клонов». Мейс был воином до мозга костей, и хотя он был хорошим человеком, его суровая внешность редко это выдавала. Что касается Shatterpoint, то это был навык, которым Мейс хорошо владел, поскольку с его помощью он мог манипулировать значительными событиями в битве. Но благодаря манипуляциям Палпатина, а также Shatterpoint, это в конечном итоге привело к его неудаче.
Не секрет, что Энакин и Мейс никогда не встречались с глазу на глаз. Даже когда он был мальчиком, Мейс был против его вступления в Орден джедаев, так как он был слишком взрослым для тренировок. В результате между ними всегда существовало недоверие. В книге Star Wars: Brotherhood (автор Майкл Чэнь) Палпатин использовал это недоверие в своих интересах, рассказывая Энакину о Shatterpoints и об отсутствии эмпатии у Мейса, что может привести к его гибели. По иронии судьбы, он был прав, поскольку именно отсутствие эмпатии по отношению к Канцлеру, когда он узнал, что тот является Лордом ситхов, подтолкнуло Энакина к борьбе против него. Но отсутствие эмпатии, которое привело к такому мрачному повороту, возможно, было следствием величайшей силы Мейса.
Стиль Мейса Винду в обращении со световым мечом также говорит о его связи с Темной стороной
С момента возникновения дуэлей джедаи и ситхи использовали семь форм боя на световых мечах. Однако седьмая форма, Вапаад (Vapaad), приобрела уникальную подформу, известную как Джуйо (Juyo). Известная как Форма Свирепости (Ferocity Form), Джуйо была агрессивным стилем, в котором использовались широкие размашистые движения. Однако, если такие формы, как Макаси (Makashi), фокусировались на спокойствии, чтобы обеспечить эффективную атаку и защиту, то Джуйо требовал от пользователя задействовать свою злость и негативные эмоции. Поэтому при освоении этой формы было трудно не перейти на темную сторону. Мейс был одним из двух мастеров этой формы, наряду с Депа Биллабой (Depa Billaba).
Из-за того, что он так много использовал эту форму, Мейс, вероятно, утратил способность к эмпатии, поскольку война показала ему худшее в галактике, что, вероятно, также стимулировало развитие мастерства его стиля. И хотя он заботился о людях и был джедаем до глубины души, его запас прочности и понимания зла иссяк, и Палпатин это предвидел. Поэтому им манипулировали так же, как и Энакином, и именно благодаря этому Shatterpoint хранил секрет судьбы Мейса и Энакина. Но истинная трагедия заключалась в том, что, даже предчувствуя такое решающее событие, как это, никто не мог его остановить.
